Со словом «деньги» связано огромное семантическое гнездо в языке любой развитой нации. По поводу самого слова «деньги» можно найти самые разноречивые мнения. Этимология — наука, изучающая происхождение слов, — не относится к точным наукам. У древних русских, до золотоордынской эпохи, слово скот обозначало деньги.
Одни исследователи считают, что слова, обозначающие деньги, таможню и казну имеют монгольское происхождение. Другие считают, что в основе лежит звукоподражание — «дзень». Действительно, был длительный период в истории денежного обращения, когда деньги были только металлическими. Они очень благозвучно «дзенькали» — звенели на монистах, в кошельках и котомках.
Почти все русские монеты XIV в. имеют на одной своей стороне или неясные, нечитаемые знаки, являющиеся искаженными арабскими буквами (подражание золотоордынским монетам), или читаемые арабские надписи, обозначающие «Султан Тохтамыш», имя и титул золотоордынского хана. На оборотной стороне были изображения и русская надпись с указанием титула и имени князя.
Одни исследователи считают, что слова, обозначающие деньги, таможню и казну имеют монгольское происхождение. Другие считают, что в основе лежит звукоподражание — «дзень». Действительно, был длительный период в истории денежного обращения, когда деньги были только металлическими. Они очень благозвучно «дзенькали» — звенели на монистах, в кошельках и котомках.
Почти все русские монеты XIV в. имеют на одной своей стороне или неясные, нечитаемые знаки, являющиеся искаженными арабскими буквами (подражание золотоордынским монетам), или читаемые арабские надписи, обозначающие «Султан Тохтамыш», имя и титул золотоордынского хана. На оборотной стороне были изображения и русская надпись с указанием титула и имени князя.
После обращения арабских и западноевропейских монет в IX—XI вв. и эпизодических собственных монетных чеканов с XII до XIV в. на Руси был безмонетный период. Только при Дмитрии Донском началась собственная чеканка, сначала в Москве, Нижнем Новгороде и Рязани, потом и в других княжествах.
Предполагали, что Русь XIV в., которая находилась под властью Золотой Орды еще чуть ли не со времени кровавого хана Батыя, восприняла золотоордынскую денежную систему и только благодаря этому вышла из безмонетного периода. Но изучение распространения золотоордынских и русских монет, т. е. картографирование монетных находок, показало, что на территории основных русских земель, в частности на Московскую и Суздальско-Нижегородскую земли, золотоордынская монета не попадала, а если просачивалась, то в очень малых количествах, да и то на окраины этих земель. Уже это одно противоречило гипотезе о золотоордынском происхождении русской денежной чеканки.
Другой нумизматический прием ,взвешивание монет - также не подтверждал это положение. Вес русских монет резко отличался от веса золотоордынской серебряной монеты дирхема почти на всех стадиях их совместного существования. Только названия были действительно татарские: «деньга» , от восточного «даника», обозначения 1/6 части какой-либо единицы; «алтын», шесть даников денег, татарская денежная единица ; «пул», медная монета и на Руси, и в Золотой Орде. Но все эти названия лишь часть большой массы заимствованных слов в русском языке: бушлат, булат, башка, ямщик и т. п. Термины русского денежного дела пул, деньга, алтын не могли одни, сами по себе, подтвердить гипотезу о золотоордынском происхождении русской монетной и денежной системы. Говорили, что русские монеты прилаживались, мол, под обращавшийся золотоордынский дирхем. Но ведь картографирование показало, что золотоордынских монет на Московской земле было мало. Стало ясно, что эти арабские элементы на русских монетах следы не золотоордынского происхождения самих русских монет, а той страшной политической зависимости Руси от Орды в XIII—XIV вв.
При Дмитрии Донском Москва прочно встала на путь возрождения, объединения русских земель, освобождения от власти Орды. Решающее сражение было выиграно на Куликовом поле в 1380 г., и весть об этом облетела весь мир. Это было началом конца золотоордынского ига над русскими землями. Но, как известно, в 1382 г. новый хан Орды Тохтамыш сумел снова овладеть столицей и разграбить Москву, подчинить себе Дмитрия Донского. И этот трагический эпизод отражают монеты. Князь Дмитрий задумал чеканить свою монету как символ самостоятельности, как провозглашение нового экономического и политического развития. Но Орда все же заставила Дмитрия и других русских князей помещать на одной стороне монеты такие элементы, которые свидетельствовали бы о сохраняющейся зависимости от Орды. И вот суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович и его дети помещают на своих монетах подражание ордынскому дирхему, на котором ничего нельзя прочесть и которое было лишь общим символом зависимости от Орды. А Дмитрий Донской — победитель Мамая — помещает написанное арабскими буквами имя Тохтамыша, величая его Султаном.
Чем объясняется такое различие в оформлении монетного типа этих двух русских княжеств, первыми начавших чеканить свои монеты?
Дмитрий был князем особого ранга. Русские князья Северо-Восточной Руси долго боролись за обладание титулом великого князя Владимирского. Этот титул давал преимущества среди других князей, ставил его обладателя в особое положение. Великий князь Владимирский делался верховным князем, главой других князей, пока еще, правда, номинальным. Великое княжество Владимирское при Дмитрии утвердилось за Москвой. Представителем всей Русской земли хотел быть Дмитрий и был таким в решающий момент на поле Куликовом. Москва взяла курс на объединение Русской земли под своим знаменем, а этого-то и боялись ордынские ханы больше всего. Вот почему, пользуясь временной победой под Москвой в 1382 г., Тохтамыш заставил именно Москву на ее монетах поместить не общий символ зависимости, а выражение прямого личного вассалитета от него — восточную надпись с его персональным именем. А затем вся история оформления монет Москвы на рубеже XIV—XV вв. была отражением борьбы московских князей за освобождение, в частности, от этого знака зависимости от Орды.
На монетах Дмитрия и его сына Василия Дмитриевича сначала на одной стороне монеты помещались их имена и титул «Великий князь», на другой — имя Тохтамыша и титул «Султан». Затем предпринимаются попытки ослабить эту зависимость от Тохтамыша. На лицевой стороне иногда, правда очень редко, помещают титул «Великий князь Всея Руси». Раньше его не было. Серьезная заявка на верховенство среди русских князей, и Орде приходится с этим считаться и мириться. Но таких монет еще очень мало. В другой раз имя Тохтамыша поместят маленькими буквами среди нечитаемых знаков или среди арабских легенд с именем хана изобразят голову человека в шапке, может быть княжеской. Причем голову эту поместят так, что если ее поставить правильно «вверх головой», то арабская надпись с именем хана окажется «вверх ногами». Это было непослушание и неуважение, и на него мог пойти только правитель, чувствовавший себя очень уверенно.
Наконец приходит такой политический момент, когда Великий князь Московский решается на полный разрыв с Тохтамышем. В конце XIV в. он чеканит монеты с простыми, нечитаемыми, подражающими арабским буквам знаками — этим более легким и не таким обидным, как бы абстрактным, знаком ордынской власти вообще. Но этих монет мало. Было очевидно,При Дмитрии Донском Москва прочно встала на путь возрождения, объединения русских земель что как только представится возможность, князь московский уберет все признаки ордынской власти со своих монет. Но делалось это не сразу. Государственная мудрость подсказала князю Василию Дмитриевичу ряд промежуточных шагов в оформлении своих монет.
Подражание золотоордынскому дирхему — все таки хоть и более легкое, но все же обидное выражение ненавистной зависимости. Его сначала ослабили тем, что поместили среди этих знаков четкую русскую букву. Она как бы нейтрализовала какую-то долю выражения вассалитета. Затем князь решается на следующий шаг — на одной стороне монет он помещает в четырех строках свой титул «Великий князь» и имя «Василий». Никакого изображения, только имя и титул — это звучало очень пышно, выглядело теперь более убедительно и весомо, чем неразборчивая надпись по краю монеты, часто стертая или плохо оттиснутая при чеканке, как это было раньше.
Из политической предосторожности князь Василий снова помещает имя Тохтамыша на другой стороне монет. Но длится это недолго. Через некоторое время князь заменяет имя Тохтамыша арабской легендой без имени: просто титул «Султан высочайший». Вроде бы все соблюдено, но главного нет — нет имени ненавистного хана, т. е. главного элемента старой восточной легенды на русских монетах. Огромный успех, но его надо закрепить. Монетчики князя вырезают новые штемпели для этих ордынских сторон его монет, теперь нет уже и титула «Султан», а есть нечитаемое подражание. Еще один шаг — нечитаемое подражание с русскими буквами. А на другой стороне сохраняется броская выразительная легенда в центре поля с именем Василий Дмитриевич» и титулом «Великий князь» — существенное завоевание в области денежного дела.
Наконец, наступает полная свобода в оформлении монет. Ни на одной из сторон нет ордынского элемента. Обе стороны полностью русские. На одной — в строчках имя и титул князя, на другой — только одно изображение без надписи. Еще один шаг, но не последний. Все же еще на двусторонние русские легенды Москва не решается. И наконец, около 1399— 1400 гг. — полный титул и имя «Великий князь Всея Руси Василий Дмитриевич» в строчках на одной стороне и на другой — надпись «Великий князь Василий Дмитриевич» и изображение зверя в центре. При этом зверь не простой, а лев или барс — герб, эмблема Владимира. Князь как бы подчеркивает, что Великий князь Всея Руси — преемник великих князей владимирских, бывших некогда главой всей Северо-Восточной Руси.
Государственная мудрость и Дмитрия, и Василия Дмитриевича проявилась в монетной политике. Они использовали каждую возможность, чтобы добиться полностью русского, независимого от Орды, монетного чекана. Денежные затруднения преследовали их. Истощенная ордынскими данями и поборами, Русская земля напрягала все экономические ресурсы. Пришлось использовать и привычный в средние века метод дополнительного получения прибыли от монетного дела: выпускать больше монет из того же количества серебра. Но это производилось в Москве так медленно и постепенно, что в течение 1390—1400-х гг., два десятилетия снижая по 1 — 2 сотых грамма на каждую монету количество серебра, московское правительство сумело сохранить в порядке денежное дело. Денежное обращение существенно не было затронуто этим снижением веса монет. Наряду с тяжелыми, более старыми монетами обращались и, видимо по одному с ними курсу, более легкие, более поздние деньги.
Пижон ® Copyright © All Rights Reserved
